В самом
центре
Пустыни
Негев
расположен Махтеш.
Много
тысячелетий
назад, где-то
в глубине,
под слоями
песков,
известняка и
лесса, одна
гиганская
базальтовая
плита, плавающая
на
расплавленной
магме
столкнулась
с другой,
такой же. От
страшного
давления не
выдержало
что-то внутри
планеты,
хрустнуло,
ударило, да
так, что родился
Махтеш,-
глубокая
трещина в
земной коре.
Сейчас здесь
пустыня,
знойная,
раскаленная...
Свищет, точно
аспид-сараф,
сухой ветер-шараф
над
разноцветными
песками,- алым,
оранжевым,
синим,
черным,- это
Махтеш,- окаменевшая
радуга
Негева…
Серой
асфальтовой
змеей вьется
дорога… На юг,-
до Эйлата, на
север,- до
Беер Шевы.
Серая, пустынная
дорога. И
серая Эфа
выползает на
серый асфальт,-
и тут же
скатывается
с
раскаленного
шоссе назад,
в
разноцветные
пески. На
север,- до
Беер Шевы, на
юг,- до Эйлата,-
только
дорога. Все
селения,
города и
поселки,- на
другой дороге,-
той, что идет
вдоль линии
водопровода, а
здесь,-
только
пустыня. И дорога.
И
автозаправочная
станция на
ней.
Горит над
алыми
песками
Махтеша алая
заря, звенит
над голубыми
голубое небо,
чернеет над
черными ночь.
Два раза в
день автобус
привозит на
заправку
новую смену,-
троих молодых
парней, или
двоих парней
и девушку.
Новую
привозит,
старую
увозит, и
вновь вокруг
синее небо и
черная ночь,
и
разноцветные
пески. Это
Махтеш… Здесь
нет
постоянных
жителей…
Крыс сюда
никто не
привозит. И
не увозит тоже.
Крысы живут
на Махтеше
постоянно.
Рядом в
пустыне
струятся
серые эфы,
скользят по
ночам над
песком
сольпуги,
ныряют под белые
от жары камни
черные
скорпионы.
Крысы не
струятся, не
скользят и не
никуда не
ныряют. У них
есть своя
нора, под
автоматом
для продажи
жестянок и
бутылочек с
Фантой,
Кока-Колой, и
минеральной
водой.
Ветер раскачивает
сухие ветви
сведы, и
жирные псаммомусы,
буровато-
рыжие,
спокойные и
деловитые
обгрызают
чешуйки ее
серо-зеленых
листьев. По
ночам
выходят из
трещин в стенах
Махтеша
шустрые
акомисы. Они
носятся по
разноцветным
пескам до
утра,
прыгают, ловко,
как цирковые
акробаты
переворачиваясь
в воздухе,
шныряют
между камней,
выискивая оставшиеся
с зимы семена
трав и
черных, важных
и деловитых,
как
гробовщики
на балу,
скарабеев.
Крысы не
обгрызают
верхушки
горько-соленой
сведы, и не
гоняются по
разноцветным
пескам за
скарабеями.
Крысы живут
на автозаправке.
Подьезжают,
заправляются
и вновь
исчезают в
жарком
мареве
машины. Люди
торопятся,- кто
в Эйлат, на
море, кто в
сторону
центра страны,-
домой. Крысы
никуда не
торопятся,-
они живут
здесь, в
центре
пустыни Негев,
среди
разноцветных
песков
Махтеша, на автозаправке.
Останавливается
автобус с
туристами.
Люди смотрят
на
разноцветные
пески, пьют
Колу и
минералку,хрустят
чипсами,
лижут мороженное,
грызут
семечки и
орехи… Потом
садятся в
автобус,- и
вновь,-
вокруг только
пустыня…
Крысы
выходят из
норы,
вылизывают
остатки минералки
из горлышек
бутылок,
шуршат пустыми
пакетами
из-под чипсов
и орешков.
Много
тысячилетий
назад
треснула
здесь земная
кора, чтобы
всем стали
видны
сказочные,
нездешние,
разноцветные
пески Махтеша.
А потом люди
выстроили
автозаправку,
чтобы
приезжали
машины и
автобусы, и
туристы
покупали
Колу и
минералку,
чипсы и
орешки…
А может быть,
все это
только для
того, чтобы крысы
с заправки,
что в центре
пустыни Негев
допивали
воду из
брошенных
бутылок, и
чипсово-
ореховые
крошки из
бумажных пакетиков…
Как знать,
как знать…