Ликантропа.

Несколько часов провел Ратмир с длинохвостым певцом. Оказалось, что крыса,- даже играющая на кифаре, и слагающая гимны,- все равно остается крысой, и когда Ратик угостил своего нового друга сыром, тот рассказал ему свою историю. Очень интересную, должен я вам сказать, но слишком уж длинную, причем от того, что она излагалась гекзаметром, да еще под звуки кифары из надкрылий жука-бронзовки, со струнами свитыми из тонких паутинок, она, увы, не стала короче. Но мы-то с вами,- не древние греки, и уж тем более не герои их мифов, так, что можем изложить ее несколько лаконичнее. Муса родился в обычном крысином гнезде, у самой что ни на есть простой мамы-крысы, но вот назвать его обычным крысенком вряд-ли кто-нибудь бы решился. В то время, как его братики и сестрички учились грызть, строить гнезда, находить пищу и избегать всех пакостей и ловушек, которыми так богата непростая жизнь маленьких зверьков, Муса с детства пристрастился к пению и слаганию гимнов. Естественно, это не могло остаться незамеченым, и, хоть древнегреческих Богов никак нельзя было назвать всеведующими, скоро слава о хвостатом певце достигла и высот Олимпа, после чего Муса оказался в свите Аполлона, который был в те времена кем-то вроде министра культуры. Впрочем, пребывание талантливого крысенка на Парнасе было коротким,- крыса слишком гордый зверь,чтобы быть чьим-либо лакеем, короче, как говорил, а точнее, пел Муса:

-Крысы порою и в храмах, и в царских дворцах обитают

Но не пристала свободному зверю холуйская доля,

Крысе,- свобода и воля дороже хозяйских обьедков,

Зверь этот гордый способен на дружбу, но к службе не годен!

Расплевавшись с Аполлоном, Муса ушел на «вольные хлеба, и никогда об этом не пожалел. Его песни охотно слушали и нимфы, и наяды, и даже шаловливые Сатиры из свиты веселого Диониса. От голода в Мифах Древней Греции никто не страдал, и Муса бродил по зеленым холмам и долинам, со своей певучей лирой, слагая песни о чем хотел, и когда хотел, а хотел он всегда…

-Ну и молодец, что оставил этого Аполлона! Если он такой же псих как его сестричка Артемида,- то от него лучше держаться подальше!

Муса кивнул

-Страшен и лют Аполлон, в черный час беспощадного гнева,

Неумолим его лук серебристый, не ведают промаха стрелы,

Черными птицами смерти слетают с певучей тетивы,

Смертным несут они мор беспощадный от оспы, чумы и холеры…

Ратмир даже поёжился, мало ли и так всяких болезней и бед угрожают несчастным крысам, чтобы еще впридачу рисковать попасть под тяжелую руку помешанного божка! Нет уж, никакие барские обьедки не стоят того, чтобы благоразумная крыса рисковала ради них своим хвостом!

-Слушай, Муса, а про Ликантропу тебе что-нибудь известно?

Певец улыбнулся, взял на кифаре новый аккорд и начал

-Муза спустись с запредельных высот к длинохвостому тезке

И помоги мне достойно и славно воспеть Ликантропу,

Ту, что то дева, прекрасная станом и милая видом.

То, средь Ликийских лесов беспокойная самка –волчица!

Нет равных ей, ни среди пышнокудрых, веселых красавиц,

Или средь бурых волчиц, быстрых бегом в чащобе свободной,

Звали ее в свои свиты и Дева Лесов Афродита,

И чернокосая, грозная Ночи Геката,- богиня кошмаров,

Только всех более ценит свободу свою Ликантропа,-

Так и не служит,- ни светлой богине, ни черному мраку…

-А вообще она какая? Хорошая или злая?

-К другу, добрее она, чем прекрасноцветущая вешняя Кора

К недругу,- как Прозерпина,- безжалостна в яростном гневе,

В остром оскале зубов ее,- жуткие Керы Аида,

В нежной улыбке,- цветение щедрое юной Деметры…

Вот и пойми его, этого поэта…

-А как ее найти?

-Если ты ищешь ее в виде девы прекрасной и нежной

То поспеши повстречать ее днем, на цветущей поляне душистой,

Если же ищешь свободную, быструю бегом волчицу

То полуночной порою ищи ее тенью бегущей в чащобе,-

Впрочем, Ратмир, не волуйся, ты встретишь ее, я уверен,-

Светлые Музы даруют оракул певцам вдохновенным!

Но поспеши, ибо ей, чую я, угрожает большая опаснось,

Так, что спасти ее могут твои крепкоострые зубы…

Ратмир задумался,- что еще за напасть может грозить деве-волчице, от которой ее могут вызволить острые крысиные резцы! Конечно, если дойдет до драки,- крысиные зубы,- немалая сила, но все-таки, в первую очередь, это рабочий инструмент, а не оружие. Ну уж, во всяком случае,- не такое грозное, как волчьи клыки! Разгрызть что-нибудь, проделать дыру, даже вынуть занозу из лапы товарища,- это да, тут лучше крысиныных резцов ничего не придумаешь, но вот как орудие убийства, да еще тогда, когда даже волчьий оскал бессилен… Ратмир попыталя было расспросить Мусу, но аэд тодлько лапками развел

-Нет, не расспрашивай больше певца о пророчестве темном,-

То, что сокрыто,- сокрыто, одно повторяю, не мешкай!

Что ж, в этом новый приятель Ратмира был, несомненно прав,- сколько уж времени провел Ратмир на Алмазной тропе, а задача, поставленная Мастерами, все еще далека от разрешения… А время-то не ждет, сыплются легкие песчинки в часах, и никто, ни Ратмир, ни, похоже даже Мастера, не знают, когда закончится срок, отпущенный Часами, на испытание…

Ратмир вернулся к ручью, и вновь пустился в путь, все выше и выше по руслу, навстречу быстрому течению. Скоро идти стало полегче,- кусты отступили куда-то вдаль, поближе к лесу, который наоборот, приблизился к берегам. Ратмир вернулся в человеческий облик, и продолжал путь уже как мальчишка, быстрым пружинистым шагом…

Ратмир всегда считал себя выносливым ходоком, однако, по правде говоря, когда Сонце начало клониться к закату, почувствовал, что сильно устал. И не удивительно,- весь день,-на ногах,- хоть на двоих, хоть на четырех,- это немало. Пришлось сделать привал. Ратмир развел небольшой костерок, поджарил на огне немного солоноватого сыра (ну не получалось тут настящего,желтого,с большими дырками, хоть ты тресни!), запил небогатую снедь чистой ручьевой водой, и сам не заметил, как уснул...

Проснулся Ратмир, от печельного, скорее даже тоскливого воя. Над землей уже царила Нюкта-ночь, и большая, круглая Луна, пристально вглядывалась вниз, в сплетение черных теней, словно искала чего-то, или кого-то, уж не Ратика-ли? Вновь послышался надрывный вой, такой пронзительный о рыдающий, что Ратмир сразу понял,- кому-то плохо, очень плохо… И вновь, тот же плач… Такого страха, такой тоски и безисходности мальчишка не ощущал с той поры, когда Учитель разрубил Зеленую Связь, возникшую между его «Я» и душой маленькой девочки-подкидыша, которую Ратмир когда-то спас из подвала. Тогда ребенку угрожала смертельная опасность,- Дом Малютки в который она попала, оказался очень плохим местом, полным злого равнодушия, и не вмешайся во всю эту историю Ратмир с Учителем и Художником, неизвестно чем бы это закончилось. И вот теперь опять,- та же страх и боль. И опять,- чужие, но на этот раз не было никакой Связи,- ужас и мука долетали из леса, вместе с леденящим, бессловесным воем. Ратмир вскочил на ноги,- он просто не мог оставаться на месте,- никто и ни за что не должен так страдать! Да, сейчас ночь, время, когда Силы Зла сильны и торжествуют, но даже Злое Существо не должно так мучаться. Нет, Ратик просто обязан проверить, что там происходит! В конце концов, побывал же он на Перекрестке Гекаты, и ничего, вернулся живым и здоровым, не сожрали его Медузы да Эмпузы, и даже Гарпии не нагадили! На всякий случай Ратмир превратился в крысенка, и шмыгнул в лес. Зверьком он смог бы найти дорогу и без воя,- едкий  запах боли и страха струился из лесной чащи как мутный ручей. Ратмир даже удивился, как это он мог не чувствовать его даже в людском облике… Видимо человеческий нос совсем никуда не годиться…

На большой поляне, весь опутанный тонкой сетью бился огромный зверь. С виду и по запаху, он больше всего походил на гиганского волка, вернее, волчицу, если только бывают волки размером с небольшого слона. Вот чудовище почувствовало, что на поляне кто-то есть, прекратило дергаться, посмотрело на Ратмира…

-А, это только крысенок… Что, Аполлон прислал тебя сюда в насмешку?

-Никто меня никуда не посылал… Кто ты?

-Я,- Ликантропа, человек-волк! Проклятый Аполлон поставил на поляне эту сеть, а я, когда бежала по лесу,- не заметила ловушки…

-Но если ты не только волк, но и человек, то вернись в людское обличье, и, может быть, тогда тебе удасться выпутаться!

-Легко сказать! Для превращения мне нужна свобода, понимаешь, крысенок! Да и кроме того, эта сеть настолько густая, а я в ней так запуталась, что разве что в виде крысы могла бы выскользнуть из нее… Но увы,- я не умею оборачиваться крысой или полевой мышью… Или, может быть ты сможешь сделать меня маленькой?

-Нет, -Ратмир растерянно лизнул лапку,- В крысу мне тебя не превратить… Однако, если ты не будешь биться в сети, точно пойманная рыба, пообещаешь, что не станешь кусаться или еще как-нибудь мне вредить, думаю, я смог бы тебя выручить?

-Ты? Такой слабый и маленький?

-Не всегда и не во всем помогает простая сила… Ну что, обещаешь?

-Конечно! Но я и без клятвы не обидела бы маленького зверька, даже если бы была на свободе!

Ратмир вернулся в человеческое обличье, подошел поближе к Ликантропе, попытался распутать тонкую, но, невероятно прочную сеть.

-Ни, тем более, ребенка!- продлжала волчица,- Что я, злодейка какая-нибудь. Да, если хочешь знать моя мать,- сама Гея. Земля.

-А отец?- спросил Ратмир продолжая разбирать хитрые узлы и петли…

-Ну, с папочкой мне, конечно, не повезло… Но хоть я и внучка самого Танатоса, но выросла-то я с мамочкой… Она меня и воспитывала…

-Танатос? А кто это?

-Ты что, не знаешь? Бог Смерти… Но ты не думай, у меня и с отцовской стороны,- не все родичи злые. Вот хоть Гипнос, бог Сна- даром, что родной брат дедушки, а все равно,- совсем другой… Его даже Зевс уважает…

-Понятно…Нет, не распутать, прийдется грызть..

Из чего бы там ни били сплетены упругие нити сети,- против острых крысиных резцов им было не устоять. Одна за другой распадались тугие петли, а Ликантропа, лежала не двигаясь, только поглядывала на своего овободителя.

-Слушай, а ты кто такой? Не то-человек, не то-крыса?

-Я,- Ратмир, крысочеловек…

-Ты что, тоже из Детей Мрака?

-Нет, я издалека… Вообще не из этого мира… Мастера отправили меня сюда на Испытание…

-Какое  еще Испытание…

-Я должен доказать, что уже достаточно многому научился, чтобы меня можно было считать Подмастерьем… А для этого, я должен принести в наш мир какую- нибудь волшебную вещь…

-Ясно… Ну если так, то считай, что Испытание ты уже выполнил!

-Да?

-Еще бы! Хочешь, я дам тебе Кольцо Ликантропы?

-А что это? Оно волшебное?

-Конечно! Имея его при себе ты всегда сможешь превратиться из волка, обратно в человека!

-А зачем мне это умение? Я ведь не волк, и волком становиться не могу!

-Сможешь! Это как раз не сложно! Я могу кого угодно научиться превращаться в зверя, а вот обратно,- для этого кольцо надо!

Ратмир задумался. Крысенком и мальчишкой он может становиться и без труда и всяких колец, а вот волчонком… Это было бы, наверное, интересно…

-Ну что задумался? Боишься? Я думала что хоть ты, который и так может становиться крыской…

-И ничего я не боюсь!

-Боишся, как все люди! Я уже многим предлагала свой дар,- никому не нужно умение становиться волком.

Ратмир кивнул, он отлично понималь этих древних греков,- если уж ему, в современном мире, где нет ни страха перед колдунами ни мстительных и пакостных божков, умение оборачиваться крысой приннесло немало проблем и трудностей, то что уж говорить об этом древнем, мифологическом мире!

-Что, и ты отказываешься?

-Нет, что-ты! Конечно я согласен. Я,это, просто ответить сразу не  смог, рот был занят перегрызанием…

Интересно, засчитают ли Мастера кольцо Ликантропы… С одной стороны,- это определенно,- артефакт, но с другой,- действие у него какое-то странное… Оно, получается не вызывает волшебство, а скорее, наоборот, снимает его…