В степи

Ратмир, крысенком, бежал по серой, бескрайней долине. Не просто так, разведывательным, сторожким бегом крысы- реджера, а каждый длинохвостый зверек по самой своей природе,- прирожденный разведчик…

Окажись Ратмир в незнакомом лесу, или, по крайней мере в поросшем настощими кустарниками буше,- он, по подсказке накопленного сотнями поколений предков, опыта, выбрал бы тактику быстрых перебежек, от укрытия к укрытию, но здесь, в степи, просто не было ни укрытий, ни опасных прогалин,- жухлая трава повсюду одинаково хорошо, а точнее, одинаково плохо прикрывала как от нападения с воздуха, так и от наземных хищников... Высокотравье,- вообще особенное место,- с одной стороны густые заросли все-таки худо-бедно но маскируют небольшого зверька, а с другой,- шуршащие стебли осоки и пушицы выдают своим колыханьем любое, даже самое осторожное движение,- шорохом, покачиванием стебей, запахом осыпающейся пыльцы. Впрочем, настоящую крысу не нужно учить, как передвигаться в подобных условиях,- конечно же, короткими, стремительными бросками, причем, от перебежки к перебежке,- меняя направление... Главное при этом,- быть непредсказуемым,- даже если неведомый враг и заметит, где именно замер шустрый зверек, ему никогда и ни за что не догадаться, куда он порскнет в следующее мгновение.

Ратмир был насторожен,- чуткие ушки, нос, вибриссы собирали отовсюду запахи, звуки, едва ощутимые колебания почвы и воздуха,- и из всего этого выстраивалась многоцветная, поминутно меняющаяся, мозаика окружающего мира, причем, должен вам сразу сказать,- картина эта была странной, даже более чем странной...

Странность эта была уже в том,- что и по запаху,и на слух эта степь была необычайно безжизненной,- Ратмир бежал уже не меньше часа, но до сих пор его путь не персек ничьей тропы. Крысенок пока не повстречал ни прянного мышиного следа, ни шриховой, мускусной дорожки вечно голодной землеройки, ни остро пахнущих петлей всегда настороженного зайца. Да какие там звери,- даже насекомых в этом странном месте почти не встречалось. Будь это обычный луг, или даже сухая степь,- все вокруг было бы напоено кислым запахом мурашей- формика, или терпким, словно дух недозрелых яблок, ароматом муравьев-мирмика, душновато-восковым, тяжелым парфюмом больших жуков и хрущей... А здесь,- ничего. Только раз, вроде, повеяло чем-то сладковато-пыльным, точно таракан пробежал или протопал сверчок,- и все... Да сами травы какие-то бедные,- почитай одна осока да пушица,- словно и не дикое поле вокруг, а так,- грядка огородная. Хотя нет,- вот этот чахлый, не выше травы, кустик, судя по запаху, что-то вроде ивы... Но все равно,- странно и бедно... Даже на пропыленных, щедро политых соляркой и машинным маслом, обочинах дорог, даже на захламленных, истоптанных непоседлевой ребятней, обожженых бесчисленными кострищами, городских пустырях,- и то, травный "букет" побогаче будет... И от этой странной пустоты и однообразия, как-то тревожно становилось на душе у крысенка, и некое, неведомое большинству людей звериное чутье,- подсказывало ему,- плохое это место, ой плохое... Нет, не сама степь, и не трава по которой бежал маленький крысенок,- весь этот мир плох,- болен страшной, застарелой болью...

Наконец, после добрых двух часов путешествия по высокотравью, Ратмир наткнулся на след большого зверя. Крысенок замер у куртинки белоголовой пушицы, на самом краю неясной вмятинки, оставленной когтистой лапой, принюхался,- странный следок, очень странный...

По всем статям и оттенкам, запах неведомого зверя был похож на собачий,- терпкий, назойливо-тяжелый,- но без малейших признаков человечинки, и это было очень странно... Как правило, любая псинка, будь она даже безнадежно- бродячей, хоть немного, да пахнет человеком... Да и сладковато-молочный шенячий дух,- он тоже остается у каждой собаки до глубокой старости... Но от этого, зверя,- совершенно не пахло ни человеком ни щенком,- вместо этого чуткий нос Ратмира уловил горькие, тревожные запахи страха и голода. Слишком много страха, даже для дикого животного, тем более хищника, а уж травоядным неведомый зверь, без сомнения не был.

Все странное и непонятное порождает у любой крысы чувство опасности, и будь Ратик только крысенком, он без сомнения постарался бы как можно скорее покинуть это нехорошее место...Да и на самом деле, есть ли смысл рисковать своей серовато-бурой шкурой (между прочим единственной и совершенно незаменимой) и длинным шелковистым хвостом (тоже единственным и дорогим сердцу), для удовленворения пустого, пусть даже очень горячего любопытства... Конечно, будь Ратмир крысом-вожаком,- другое дело,- во имя процветания своего клана любая крыса способн на многое, но просто так...Однако, Ратмир был не только крысенком, но и человеком, причем человеком-мальчишкой, и поэтому он только проверил, словно прощупал мысленно,- здесь ли Черная Воронка, выход из этого странного мира,- и побежал дальше от куртинки пушицы до пучка осоки... Ведь Воронка,- вот она,- рядом, никуда не делась, а как обидно покидать такой необычный, пусть даже и недобрый мир совершенно неисследованным, не попытавшись разведать его хорошенько... В крайнем случае Артефакт для экзаменаторов он уже раздобыл,- кольцо Ликантропы,- а кроме того, как знать, может это место гораздо богаче на волшебные предметы, чем Мир Древнегреческих Мифов, если, конечно, это один из миров Алмазной Тропы...

Ладно, тропы-тропами, а пора и подкрепиться. Ратмир вернулся в человеческое обличье,- есть так по-людски... Был большой соблазн развести костер, но, поразмыслив, Ратик решил, что не стоит сообщать всему этому миру о своем появлении, а столб дыма и запах костра любой зверь или человек заметит издали. Впрочем и крепкий чай из термоса согрел путника не хуже пламени.

Перекусив, Ратмир решил оглядеться. Повсюду скучно и тоскливо простиралась все та же серая, чуть всхолмленная степь, вот только против Солнца, вроде виднеется не то столб, не то широкий обелиск. Ратмир вновь оборотился крысенком и двинулся к неведомой мете.

Вблизи оказалось, что это и врямь пирамидка. Серая, построенная из обточеных ветром грубых валунов, она, похоже, все таки была творением человеческих рук... Правда сложили давно, очень давно, так, что человеческий запах напрочь выветрился не только из тяжелой кладки но и из разложенных у основания пирамиды "подношений"... Ратмир вернулся в человеческое обличье,- так удобнее рассмотреть вещи, наваленные у основания пирамидки: черепа не-то волков, не-то собак, кучи костей разного размера, цветные камушки (и где их только находят в этой степи)... В общем, самое, что ни на есть обычное место дикарских молений и жертвоприношений, вот только зеленая стеклянная бутылка и самая настоящая электрическая лампочка, как-то странно выглядят в этой первобытной "сокровищнице" даров неведомому божеству. Ну ладно, бутылка еще могла быть памяткой о  посещении этих диких мест каким-нибудт путешественником, но вот лампочка... Не станет же неведомый геолог или даже турист-землепроходец  тащить с собой в дикие края электролампочку! Да и зачем он ему там, где и про электричество-то и слыхом, наверное, не слыхали... Или, как знать, может быть уживается в этом странном мире самые что ни на есть примитивные верования с вполне нормальными условиями жизни... Ну да ладно, но по крайней мере теперь становиться ясным почему, в отличие от Мира Мифов здесь удалось придумать и термос и курточку,- в мире, где есть лампы накаливания,- и замок-молния и горячий чай,- к месту и ко времени...

Ратмир еще раз окинул взглядом "коллекцию" у странной прамидки,- однако, похоже, мир этот не так уж пуст, как кажеться на первый взгляд,- и сама пирадка, не иначе, сложенна местными людьми, да и вот эти кости, по крайней мере, должны принадлежать попросту огромному зверю... И этот обрывок шкуры,- тоже,- ведь в него Ратмир может, если захочет, завернуться целиком... Причем, отнюдь не в виде крысенка... Ратмир вновь стал зверьком, обнюхал находки. Странно, очень странно,- хоть и непривычно пахли невиданные охотничьи трофеи, но несомненно, было в их запахе что-то крысиное... Нет, это, конечно не были останки крыс, но все-таки... Ратмир даже засомневался,- а может, это какая-то местная иллюзия,- он сам крысенок, вот и кости со шкурами пахнут крысами... Хотя нет,- вот собачьи черепа,- имеют совсем другой запах, да и нити воображения совсем не затронуты...

И вновь бурой искоркой перебегает Ратмир-крысенок от куртинки к куртинке, все дальше и дальше против Солнца, на север...

Так, вот еше один след,- что-то большое, нет просто огомное прошло по траве, волоча за собой тяжелый, толщиной с руку взрослого мужчины, хвост... И что самое странное, пахнет этот гигант не чем-нибудь, а крысой... Ну, во всяком случае, больше всего этот запах напоминал именно крысиный, а еще, можалуй,- запах шкур возле пирамидки, хотя трудно сравнивать вонь пусть даже грубо, но обработанных шкур, с запахом живого зверя...

Ратмир присел, задумался. В конце концов, есть же в сказках да легендах люди- великаны,- может здесь водятся крысы- исполины. Мало ли какие диковинки может породить человеческая фантазия на многоцветных мирах Алмазной Тропы... Ратмир еще раз принюхался,- действительно, запах невиданного "зверька" больше всего напоминал крысиный, и что особенно радовало, не чуствовались в нем едко-тревожные нотки злости или агрессивности,- судя по всему "суперкрыс" был существом спокойным и не злым... Может быть, познакомиться? Ратмир на мгновенье остановился, а затем двинулся по тропе, проложенной неведомым гигантом. Правда, сторожко двинулся,- кто его знает, может это на самом деле вовсе и не крыса, а если и крыса, то еще неизвестно, обрадуется ли она увидев маленького, а точнее, с ее точки зрения, микроскопического сородича, а если и обрадуеться, то какого рода будет она, эта радость...

Судя по запаху, невиданное животное было уже близко... Впрочем, не только по запаху,- вот же оно...

Бурый зверь, с аппетитом уплетающий грубую осоку и пушицу, и впрямь походил на крысу. Большую крысу... Нет, даже огромную крысу! Толстые, шириной с большую совковую лопату, передние лапы сгребали жухлые стебли в аккуратные снопики, и отправляли их в рот, пучок за пучком, а огромные, резцы, желтые, гладкие, словно старинные украшения из слоновой кости, быстро-быстро подхватывали лакомство, словно золотистые спагетти...

Во всем, кроме размера, это была самая настоящая крыса,- длинный хвост покрыт тонкими, полупрозрачными волосками, выразительные черные глазки и чуткие вибриссы, полукруглые, похожие на нежные лепестки, ушки... Вдруг мощные резцы прекратили свою работу, и добродушная морда повернулась к Ратмиру:

-Ты кто?

-Как это,- "кто?", - удивился Ратмир,- Я,- крысенок...А ты кто?

-Нет, ты не крысенок... Мелок больно... Ты наверное Крысик... Слыхал я, будто есть такие...

-Ну  ладно, пусть крысик... Не важно... А ты кто?

-А я,- Крысотерий, не видишь, что-ли... И это,- мое пастбище...Только мое!

-Да твое, я не спорю... Не волнуйся только... Я здесь вообще временно, и не претендую н на чью территорию...

-И правильно делаешь!- фыркнул гигант, и повторил, должно быть опасаясь,что гость чего-то не понял,- Это,- мое пастбище... Мое,- и я на нем пасусь. Сам пасусь, а других не пускаю. Не пускаю, потому, что это мое пастбище! Вот!

Круг замкнулся, а Крыстотерий, малость поднапрягшись родил еще одну мысль:

-Я пасусь, но все равно,- голодный... Почти всегда...

Ратмир сочувственно вздохнул,- да, если все время набивать брюхо только этой соломой,- по настоящему наесться трудно...

-Вот что, Крысотерий, кажется я могу предложить тебе кое-что получше травы... Ты только не пугайся, ладно?

-Лучше травы может быть только много травы, а еще лучше,- очень много травы... А бояться мне тебя незачем, ведь ты не Пес, и не Человек и не Раттусодонт! И даже не... Ой! Ты- Человек! Не подходи!- и чудовище отскочив от неожиданно возникшего перед ним мальчишки вздыбило на загривке бурую шерсть.

Ратмир тоже, невольно, отпрянул, но увидев, что несмотря на испуг, гигант нападать явно не собирается, быстро вообразил целую кучу буханок хлеба. Черствых,- ведь и этому великану, скорее всего, вредна свежая выпечка.

-Вот, ешь, это вкусно,- предложил Ратмир превращаясь опять в крысу.

Гигант осторожно подошел к угощению, понюхал:

-Пахнет хорошо... Едой... Одного понять не могу, зачем тебе меня кормить?

-Ну как же,- Ты Крыс и я,- Крыса...

-Ну и что? И потом, я,- не Крыс, а Крысотерий, да и ты,- Крыска, причем совсем крохотная, а может  кто и помельче... Да еще и челоеком, временами становишься...

-Слушай, ты есть будешь?

-Конечно буду! На только смотри, я и во время еды,- вссегда настороже, так, что не вздумай на меня напасть...- и Крысотерий ухватив передними лапами буханку, отрпавил ее в рот...

-Вкусно... И сытно...

Примерно на второй дюжине, Крысотерий на мгновние прервал трапезу, и выдал сентецию, которая, должно быть явилась плодом нелегких и усиленных размышлений:

- А все-таки ты,- странный... Но не злой...