ФУУРЫ.

Нелюдимой, неприветливой была Зеленая Тропа Заводи,- ни Русалок, ни Поцветушек, одни глаза да зубы неоформленных Духов. Ну, с Поцветушками,- дело ясное, откуда им взяться, если и цветов-то нет, но хоть Дриады с Лешими,-могли бы быть! Впрочем, возможно, это только Ратик их не видел,- ведь Тропы,- у каждого свои,- хоть немного, да различаются.

Пробирались сторожко,- впереди,- Ратмир, за ним Мастера,- у людей, хоть в Реальности, хоть на Тропах нюх никудышный, где уж им след взять! Вот Волк иное дело, или опять же, крыса!

Неведомый абориген шел вдоль берега ручейка, потом свернул, на север. В одном месте,- задел куст, подобрал с земли камень, и пошел себе дальше.

По мягкой траве путники поднялись на холмик, потом спустились в овраг. Ратмир насторожился,- колючий, щетинистый дымок от костра чувствовался все сильнее. И  запах двуногих существ,- тоже. Вопросительно взглянул на Лирина,- как бы предупредить, что уже близко? Наконец сообразил,- остановился, вытянул морду в направлении костра, приподнял правую лапу и застыл, как натянутая струна, тронь,- зазвенит. Такую позу Ратмир видел у собаки в одном из фильмов. Там это называлось: «стойка». Капитан кивнул, значит понял, остановился, показал рукой направление, легонько подтолкнул Ратмира в круп. «Чего он хочет? А, понятно, чтобы я шел один!»- сообразил Ратик и осторожно сделал шаг вперед: «А что, это правильно, и чутье у меня получше, и скорость, если убегать придется», и неслышно заскользил по траве.

Вдруг прянный, чуть мускусный, запах Существ стал очень сильным. Ратмир остановился,- прямо перед ним, у отвесной стены оврага стоял… Нет, все-таки человек. Пусть немного сутулый, коренастый, с низким, убегающим назад лбом,- но человек. Ни одно животное, не могло бы так внимательно разглядывать комки жирной красной глины. Незнакомец брал их один за другим, зачем-то нюхал, порой даже пробовал на вкус, бросал, недоуменно качал головой, и вновь поднимал. Ратмир подошел еще на несколько шагов.

Вдруг незнакомец обернулся, в ноздри Ратику ударил едкий, мутный и горячий запах страха. «Да он меня видит!»,- понял Волк, и остановился. Значит зверь. Или все-таки Человек, но Одаренный?

-Ты,- враг! Ты,- мясо-враг! Я,- готов к бою!- рявкнул незнакомец, и поднял с земли дубину.

Язык был человеческий. Все-же Одаренный. Ратмир сошел с Зеленой Тропы.

-Я,- друг! Я- не мясо!

В глазах незнакомца смешались томно-багровый страх и мягко-розовое удивление:

-Мясо говорит?

«Он что, даже не заметил, как я вышел в Реальность? Выходит для него, как для зверя, нет грани между Зеленой Тропой и Реальностью?

-Я,- не мясо. Я,- Ратмир. Я,- человек, но просто в виде Волка.

-Мясо,- не мясо? Не понимаю.

-Я,- друг,- да, похоже для разговора с этим человекозверем нужно, как говорит папа, хорошо гороху наесться. Тупой он, что-ли?

Ратмир зачерпнул розового и зеленого и плеснул в зоркие, настороженные глаза незнакомца. Тот отступил на шаг, опустил дубину. Запах страха немного притупился, остыл.

-Нет! Те, кто друг,- там,- и существо махнуло рукой на север,- Там дом.

-Я,- не из дома. Я,- издалека. Меня зовут Ратмир.

Коренастый кивнул.

-Я,- человек! Я,- Фуур! Я,- Грох!

Ну вот и познакомились. Теперь бы понять, какое из двух последних слов означает имя. Скорее всего,- последнее.

-Где Грох?

Человек отбросил дубину, ударил себя в грудь кулаком:

-Грох,- тут!

Вдруг Ратмир почувствовал чужой запах. Злоба и голод. Волк резко, всем корпусом, развернулся направо, губы невольно поползли вверх, обнажая клыки:

-Там,- враг!

Над от отвесной стеной оврага показалось двуногое существо, похожее на одно из тех, которые, терзали травоядного великана, только побольше. Ратмир поймал взгляд желтых, злобных, как у хищной птицы глаз, и понял, что хищник сейчас прыгнет.

Изготовиться Волк не успел. Тяжелая туша обрушилась на него с обрыва, острые когти зацепили плечо. Ратмир взвизгнул от острой боли, с трудом сбросил с себя противника. Правой передней лапе стало горячо от крови. Волк почувствовал, как багровая волна гнева и злобы заливает глаза. Враг отскочил, замер, широго разводя в стороны верхние лапы, на длинных пальцах тускло поблескивали клинки когтей. Взгляд Волка остановился на длинной, гибкой шее чудовища,- это, единственное уязвимое место. Прыгнуть, рвануть,- и сразу отскочить, пока эта тварь не располосовала брюхо. Вдруг Ратмир увидел, что Грох, зайдя сзади, с размаха обрушил свою дубину на спину чудовища. Хощник хрипло зашипел, одним прыжком развернулся на месте, чуть согнувшись. взмахнул лапами, но Волк уже был у него на плечах. Противник дернулся, повалился на землю, начал судорожно биться пытаясь сбросить с себя Волка, а Ратмир, низко рыча, все рвал и рвал ненавистную плотную шкуру. Во рту горело от вкуса крови, а в голове билась только одна мысль: «Главное не упасть!»

Сквозь шум в ушах, Ратик вдруг услышал два выстрела, потом рядом упало что-то тяжелое, и раздался отчаянный крик Ивана:

-Прыгай! Прыгай в сторону! Я не могу стрелять, боюсь зацепить!

Волк с трудом разжал зубы, уперся задними лапами в отчаянно извивающееся тело и отскочил назад. Раздался выстрел, и тяжелая туша рухнула, царапая котями глину. Ратмир огляделся,- недалеко лежало еще одно чудовище. Мертвое. Грох стоял, прижавшись спиной к отвесной стене оврага, лицо его было серым от страха, а на краю обрыва махали руками Лирин и Шаман. Оба,- в Реальности.

-Спускайтесь! Устье оврага там,- справа!

-Жди! Мы сейчас!

Грох опустил дубину.

-Там,- люди. Другие. Они бах!- убили мясо-коготь. Два!

-Это,- друзья!

-Они убили мясо-коготь. Ратмир убил, Грох убил, они убили. Вместе. Как Фууры. Ратмир, двое,- Фууры?

-Нет. Мы не Фууры, мы друзья Фууров.

-Не Фууры, друзья?- удивился Грох,- Не бывает.

-Бывает.

Заболело плечо. Ратмир сел, принялся зализывать рану. Грох посмотрел на Волка, потом на две неподвижные туши, и согласился:

-Бывает. Раньше не было.

-Ратик как ты? Ты ранен?- от устья оврага бежали Капитан с Иваном.

-Немного зацепило. Когтями. Не волнуйтесь, залижу.

-Я тебе залижу!- рассердился Шаман,- Ты что, забыл, что я,- Целитель?

-Ветеринар!

-А тебе, парень, сейчас как раз ветеринар и требуется!

Иван присел перед лежащим Волком, аккуратно свел ладонями края раны и запел. Тихо, едва слышно. От протяжного доброго напева, боль понемногу отступала, глохла, потом прекратилось кровотечение, и, наконец, края раны стали срастаться.

Грох удивленно смотрел на непонятных существ:

-Друзья. Два и еще один. Два,- люди, один,- Ратмир. Была рана. Нет раны.

-Ну вот и все,- поднялся Шаман,- Правда, шрам останется.

-Ничего,- махнул хвостом Ратик,- Не страшно.

-Правильно, мичман,- одобрил Капитан,- Боевые шрамы,- лучшее украшение мужчины!

Грох наконец-то решился отойти от отвесной стены оврага, бросил дубину на землю, махнул рукой:

-Там,- Фууры. Дом. Тут,- друзья. Грох зовет Фууров!

-Ладно, зови. Но предупреди, что мы,- не враги и не мясо!

Грох кивнул и побежал вдоль дна оврага.

-Ты почему раскрылся, сошел с Тропы?

-Он увидел меня. Прямо на Тропе. Наверное Одаренный.

-Или, как зверь. Животные ведь всегда видят, что делается на Тропе.

-Он говорит! Это человек, а не зверь.

-Да уж, Цицерон!- улыбнулся Капитан,- Конечно,- это не зверь. Но по-моему, и не вполне человек.

-А кто?

-Что я, антрополог? Неандерталец, питекатроп, австралопитек какой-нибудь!

Иван покачал головой:

-Только не австралопитек. Те, если верить палеонтологам, были вполне обезьянами. Просто двуногими. Это я еще помню, учил немного. В институте. Но точнее не скажу.

-А эти, когтистые, кто?

-Какие-то хищные динозавры.

-Послушай, Шаман, но ты, кажется, говорил, что в Мезозое людей еще не было? А эти откуда взялись?

-Снаружи. Через Вход пришли. Порог-то низкий, порой и вовсе исчезает. Если судить по преданиям, раньше таких много было.

-Раньше? А потом куда делись?

-Выбили их, или просто вымерли. А некоторые, выходит, в Заводь ушли, и здесь выжили.

Из глубины оврага показалась группа людей. Или «не совсем людей»? Впереди шел Грох.

-Фууры!- пояснил он показывая на соплеменников, потом подошел к Ратику.

-Ратмир. Друг. Не мясо!- затем показал на Лирина с Иваном,- Не Фууры. Друзья. Делают бух,- убили мясо-коготь. Два. Спасли Гроха!

Из толпы вышел вперед один мужчина, стукнул себя кулаком в грудь:

-Буур! Друг!

И все люди племени Фууров, по очереди, делали шаг вперед, били себя кулаками в грудь, называли имя и прибавляли короткое слово: «Друг».

Потом Буур указал рукой на туши:

-Мясо! Много! Ратмир ест мясо? Не Фууры едят мясо?

Ратмир хотел заявить, что он мясо не любит, особенно это, но Иван опередил.

-Да! И Фууры пусть едят мясо! Много!

Люди закивали:

-Много! Мяса много! Все едят!

Пахло добром и радостью. И еще чуть-чуть голодом, но совсем немного. Эти запахи сливались в мягкий теплый узор, пушистый как хороший ковер. Только одно было странно,- никто из Фууров не улыбался. Наверное, не умели. Или разучились.