БУКОЛИЧЕСКАЯ

 

Там, где белые ягнята разигрались на лужайках, где цветущие сирени раскачал смеясь Зефир, под свирельные напевы, колокольчик нимфы Эхо, пробежал, как добрый ангел Крыс средь зарослей олив.

Как по тирсу, по колонне, сочный плющ взмывает к небу, и сатир прижал сирингу к раскрасневшимся губам, Пан, медведем добродушным, что-то тихо напевает, бережливо разливая в чаши пенное вино…

Пляшут нимфы и сатиры, зелены венки петрушки,- светлый правздник Диониса,- а какой же он без крыс?,- как соцветия нимфеи бело-розовые чаши, точно Эос заполняет влагой алое вино.

И, в спленеии созвучий из дыхания сиринги, из напевов птиц на ветках и журчанья ручейков, пляшут крысы на лужайке, ввысь подбрасывают тирсы, и под звонким синим небом: «Эво! Эвоэ!»,- пищат.

И хромой Гефест с улыбкой обнимает Афродиты, белопенный, стройно- нежный, таволгой увитый стан, и подняв ликуя чашу, говорит своей любимой: «Кто тебе, как крысы служит?»,- и в ответ она: «Никто».

И присев к сестре Палладе, вопрошает быстроногий, точно мысль иль лучик Солнца хитроумнейший Гермес: «Разве звери есть умнее, и мудрее этих крысок?»,- И премудрая Афина говорит: «Конечно нет!».

Умиленная Диана, отложила лук и стрелы, наливая чашу Фебу, улыбясь, говорит: «Ну признайся, милый братец, рядом с этим хороводом, твои Музы и Хариты,- просто сборище коров!» Улыбнулся солнцеликий: «Ну кому, же, как не Деве, можно выразить точнее радость праздника зверей!»

«Эво! Эвоэ!»,- несется над зеленою долиной, в чашах плещет алой пеной сок, дарованный лозой, пляшут крысы под сиринги, ввысь подбрасывая тирсы и в вакхическом восторге : «Эво-Эвоэ!» пищат…