САГА

 

В гулкие теснины фьордов волны с ревом гонит море, Лир Великий запрягает белогривых скакунов, черные бока драккаров режут темные просторы от родимого Свейланда до Гринландии чужой.

То плывет Великий Эрик, с боевой своей дружиной, и на дне его драккара, незаметны для людей, три десятка крыс отважных отправляются по морю в неизвестный край далекий, к незнакомым берегам…

Что ты ищешь, Грозный Эрик, отчего твой меч тяжелый в тесных ножнах алчет крови, искр пожарища и слез? Отчего суровый ворон, птица Одина и смерти на твоей упругой мачте выше паруса воссел? Ищешь ты в краю далеком грома грозного сражений, чтоб Валькирии летели над пожарами, смеясь, ты несешь народам горе, и тебя одно проклятье на пути твоем кровавом, на твоей дороге ждет

Что за морем ищут крысы? Место для уютной норки, чтобы вырастить крысяток в заповедной тишине, чтобы больше стало крысок, милых, добрых, длиновохвостых,- белый голубь, птица Фреи вдаль летит за кораблем…

Воет ветер, гривы вспенив, вдаль несутся кони Лира, Тор могучий тяжкий молот достает из-за седла. Хитрый Локки глазки щурит и ладошки потирает,- что бы ни было,- добыча потечет в его карман.

Девы Моря хмурят брови, и в Британии туманной молодой Друид колдует с веткой ясеня в руках. Кровь на землю проливает из груди прекрасной девы и заклятия читает на забытом языке, у сурового дольмена, чтобы прочь унес норманнов лютый ветер получный, от Эринии долин.

Хмурый Эрик смотрит в дали, меч в его ладонях стонет, и в глазах его,- пожары, что пока что не горят. Стайка крыс на дне драккара сухари грызет спокойно, в их глазах цветут ромашки что подарит Майа нам.

Ворон грает, хор Валькирий заливается, ликуя, но воркует белый голубь над холодною волной, не дано понять норманном, что не ради жертв кровавых, а во имя крыс драккары к цели все-же доплывут.